Теодор Курентзис в Консерватории: право на спецэффекты

Новости и события - События отчеты, афиши

Самый модный российский дирижер Теодор Курентзис представляет в Большом зале консерватории программу изысканных и редких произведений эпохи модерна. В афише — музыка финна Сибелиуса, венгра Бартока и американца Барбера.

Теодор Курентзис

Он, конечно, невероятно эффектный. Высокий брюнет с длинными руками, шевелюрой вразлет и глубоким баритоном с приятным греческим акцентом. Баловень судьбы, зацелованный светской тусовкой... Его поклонники восторженны, его противники извергают на его голову проклятья: «показушник, выскочка, любитель дешевых эффектов». Кто бы ни был прав, без него отечественный музыкальный ландшафт не будет полным. Более того, вычеркнув Курентзиса, мы лишимся одного из самых интересных маэстро поколения.

Его снобизм удивительным образом заразителен. С его легкой и длинной руки слушатели готовы поглощать музыкальные изыски и сложности, о существовании которых они еще вчера не подозревали. А сегодня пуще знатоков рассуждают о Перселле и Берге, как будто всю жизнь только их и слушали.

Именно такую актуально редкую программу сыграет НФОР под управлением Курентзиса в Большом зале консерватории. Безусловный гвоздь — «Пеллеас и Мелизанда» Яна Сибелиуса. Таинственная и печальная пьеса символиста Метерлинка была настоящим композиторским фетишем на рубеже веков. Музыку к ней писали Габриэль Форе, Клод Дебюсси и Арнольд Шенберг. Финн Сибелиус не остался в стороне.

Вообще Сибелиус не самый простой композитор для Курентзиса: дирижер известен своим пристрастием к барокко и ХХ веку. Но в этом-то и интрига. А вот другой номер программы — Концерт для оркестра Белы Бартока — вполне соответствует мятежному образу молодого маэстро. Написанный в разгар Второй мировой для Бостонского оркестра, этот концерт неминуемо вызывает ассоциации с творениями Шостаковича. Неслучайно в четвертой части под названием «Прерванное интермеццо» звучит почти прямая цитата из «Ленинградской». Здесь Курентзису есть где развернуться — тройной состав медных и деревянных духовых, увеличенная струнная группа. Так что лучше не покупайте первые ряды партера — сдует.

На бис прозвучит Адажио для струнных Сэмюэля Барбера, которое в 1930-м году великий дирижер Артуро Тосканини сыграл в Нью-Йорке. Сейчас это, наверное, самое узнаваемое сочинение великого американского композитора: любой киноман помнит его по «Человеку-слону» Дэвида Линча. И никому уже в голову не придет обвинить Барбера в отсталости и старомодности. Как и маэстро Курентзиса, который продирижирует Адажио на концерте в Консерватории.